10 холодного месяца 184 год

Граждане уже месяц, начали замечать одну странность -- каждый вечер во двор башни Лэстера заезжал пустой Пал Палыч. Данное событие как не странно сопровождалось грохотом и яркими вспышками света...
Расследование продолжается.

27 холодного месяца 184 года
Солнечно. Дует северный слабый ветер...

Подслушано в трактире ''Бездонная Кружка'':
- Скучающее ополчение на той снежной горе, что у стены, игру затеяло. Царь горы! Уже полденя стражники по тому большому сугробу бегают, дерутся и скидывают друг друга вниз, и все это под шумный хохот. В забаве победил, как ни странно, неожиданно пришедший так же со скуки воевода Добромир, он удальцов разогнал и так навешал им палкой да орал на них, что его возмущенную брань и стоны ополченцев даже в Сольвейге слышали.
- Гоблины в своей слободе что-то алхимичат. Вонь от их экспериментов ветром по всему городу разнесло, что хоть из дома не выходи. Что случилось - проверять никто не идет, оно и понятно.
- Снега тают. По всему городу лужи, грязь и слякоть. Скоро та снежная гора, что у стены, тоже начнет течь, и Беловодью от того точно мало не покажется.
Кстати, Великая Лужа, у ратуши которая, от всего этого процесса разлилась на всю Вечевую площадь. Совет говорит, что ситуация под контролем, и за сохранность их сапог не стоит беспокоиться. И что Лужу саму изведут и брусчатку выложат. Легко сказать! Каждый советник с ней пытался справиться, а что толку - с дождями новая вырастает. Это дело перманентное и даже магическое.

1 сырого месяца 184 года
По вездесущим ручейкам и лужам дети пускают кораблики

Наступило страшное. Снежная гора стала медленно, но неотвратимо таять, что может перейти в самое настоящее наводнение...
Пока в Совете, отошедшем с наступлением весны от спячки, ищут виновных, тех, кто вообще постановил соорудить этот огромный сугроб у стен города, народ думает, что делать. Как обычно, стихийно собрались на площади Ярмарочной (Вечевая вся в лужах) и ищут выход из ситуации. Горожане разделились на два лагеря. Одни считают, что гору необходимо срочно перенести за пределы города, а там уже не важно, что будет. Другие же требуют соорудить вокруг горы стену, и пусть то пространство потонет, зато такой небольшой резервуар воды у Беловодья будет. Так как точки зрения противоположные, то споры между приверженцами их шли до самого заката.

В то же время волшебники перешли к действиям. Собравшись вместе, те общими усилиями телепортировали глыбу снега куда-то за пределы города (как оказалось позже, гора теперь у озера Водохлебово, что чуть северо-восточнее Беловодья). Даже когда эта информация дошла до дискутирующего народа, споры не утихли и даже наоборот разгорелись сильнее - фактически первая партия победила, что встретило бурю негодования второй...

21 сырого месяца 184 года
Всего месяц, а Беловодье преобразилось - зазеленело и заблагоухало...

Славный город Беловодье, а точнее его эльфийский район, принял с распростертыми объятиями еще одного переселенца из Истароста - талантливейшего волшебника и дварфоведа Спокарио. Оно ясно - сюда за последнее время перебралось множество видных магов того дивного города, коллег эльфа и просто друзей... Из Истароста же в последнее время уехали почти все коренные жители, городом стали хозяйничать дварфы (те упорно пытаются сохранить наследие старых времен, да и немалая часть из них, кстати, волшебники), а эльфов осталось лишь парочка наиболее упрямых. Конечно, там объекты исследования Спокарио на каждом шагу, но все же это не повод оставаться в городе, из которого разъехались все знакомые...
И к тому же горы и унылая растительность (одни кустики и низкие деревца) дварфоведа не очень вдохновляли. В то время как Беловодье - пол-года в зелени, везде сады, полные деревьев и цветов, красота!
Потому Спокарио и переехал и снял в эльфийской слободе небольшую избушку. Исследования дварфов он не бросил - ведет наблюдения в их небольшом районе Каменном (ими зовется Малый Дворфунгард), посещает знаменитейший трактир ''Бездонная Кружка'' четы Бергов, где сдружился со всеми завсегдатаями.

В Сольвейге в то время тоже не скучно. Как говорят, кто-то вывел... новую породу кроликов. Они все больших размеров, с толстого кота, и необычайно пушисты. Кому нужен такой линючий зверь - неизвестно... Среди народа уже ходят предложения, как назвать эту породу. Пока остановились на Сольвейгском Мохначе.

2 жаркого месяца 184 года
Дует слабый восточный ветер...

Новость из Сольвейга дошла и до старушки Агафьи. Та, будучи представительницей средств массовой информации, вдохновленная, быстро настрочила пречудеснейший репортаж и отправила его в ''Курьер''. Был он ой новой сторожевой породе кроликов, которые могут охранять подобно псам дома своих хозяев, путешествовать с героями, сражаться с врагами, гонять лесную дичь и даже спасать из снежных завалов раненых.
Конечно, после такой рекламы люди не могли не заинтересоваться Сольвейгским Мохначом...

Говорят, Совет Беловодья постановил принять в перечень особо охраняемых водоемов известную достопримечательность города, несравненную по размерам Беловодскую Лужу, что занимает где-то четверть Вечевой Площади. Обусловлено это тем, что после удивительно снежной зимы и весны, во время которой город чуть даже не утонул, неожиданно началась засуха, от которой и пострадала достопримечательность. Были риски, что Лужа совсем исчезнет, что некоторые жители не могли допустить. Защитить достояние Беловодья потребовала даже Партия Бабушек.

5 жаркого месяца 184 года
Присмотревшись, можно увидеть свежие следы хищных тварей

    Утро началось с того, окрестности огласились безутешным воем Гризеллы, городской шавки.
    Встрепенувшниеся раньше срока жители бросились сначала искать источник звука, затем же, разобравшись в ситуации, прониклись её горем: у несчастной собаки единомоментно пропал весь выводок. Одиннадцать толстеньких, криволапеньких, и, на удивление пушистых щенков, бесследно исчезли.
    Под нескончаемые стоны бедной псины горожане обнаружили, что не менее таинственным образом исчезли:
-- 33 кучерявых хомяка из лаборатории лечильни Зольдена;
-- 18 кошек аттракциона Мастера Гхазан, влиятельной оркессы, дрессировщицы и плутовки;
-- 8 редчайших экспонатов Чучельни, являющихся в прошлой жизни представителями вымирающего вида токорунной вислоухой крысы;
-- шапка из шерсти горной козы, бессменный головной убор главы Гильдии пастухов.
    Проанализировав потери, горожане выразили недоумение.
    Все, кроме Ев Лап Иййи, бабки, горожанки, женщины сложной судьбы и глубоких познаний. Она-то, внимательно и с пристрастием следящая за прессой сопредельного дружественного Беловодья, сразу смекнула, откуда ветер подул. И под несмолкащий собачий скулёж отписала в "Курьер" опровержение, жирной чертой перечёркивающее вновь наметившийся карьерный взлёт конкурентки и одноклассницы Агафьи в самой начальной точке траектории.
А для верности пришпилила петицию, в которой от лица горожан взывала к гуманности и требовала вернуть Гризелле отнятое, но заслуженное, материнство.
    Доставить оба послания вызвался Рудольфино, красноносый символ Чемпионата по камнеболу, бывшая звезда и символ, забытый за ненадобностью в городе. Он искренне проникся горем Гризеллы, в своё время оказавшей ему немало услуг и приложившей не раз лапу для адаптации нового республиканца в Сольвейге, и быстрее ветра помчался в южном направлении, подстёгиваемый воплями осиротевшей мамаши.

6 жаркого месяца 184 года
Вокруг тепло и сухо...

Наконец, отозвался и сам выведший породу... Им оказался никто иной, как сам дварф Борлунд, глава клана Одинокая Гора, что обитает под Сольвейгоим, писатель и революционер. Видимо, талантливый дварф талантлив во всем, а скучающий дварф тем более. Он даже устроил небольшую кроличью ферму, где как раз и разводит зверьков и продает их.
Как сказал Борлунд, он не имеет никакого отношения к пропаже всяких котов, щенков и шапок и понятия не имеет кому вообще они нужны. Добавил, что пока лишь у него одного можно купить настоящего Сольвейгского Мохнача, а купив у кого иного, велик шанс наткнуться на обыкновенное мошенничество. Видимо, случаи пропажи всего сходного по размерам и мохнатости имеют отношение к подобным преступлениям.

''Северный Курьер'' отозвался. Дварфийские журналисты совершенно не поняли происходящее на Северо-западе, все перипетии сюжета и не смогли в этом разобраться даже с бочкой эля. Посему в новый выпуск газеты вошли обе версии событий.

6 жаркого месяца 184 года
...обманчиво тепло и сухо!

    Гризелла охрипла.
Хрип продолжал резать слух и терзать сердца. Томимые совестью анонимы принесли в Олений сад, где Гризелла вырыла свою родительскую нору, и тайно подбросили:
-- 29 плюшевых зверюшек крайней степени няшности, призванных заметить матери детей;
-- 86 кучерявых хомяков;
-- 18 -- полный комплект! -- кошек аттракциона Мастера Гхазан, влиятельной оркессы, дрессировщицы и плутовки;
-- 18 чучел различных зверей и птиц;
-- потрёпанную шапку из шерсти горной козы, бессменный головной убор главы Гильдии пастухов;
-- 15 огромных, толстых и невероятно пушистых кроликов;
-- 19 различных щенков, среди которых родных детей Гризеллы оказалость только трое.
Определив материнстким чутьём недостачу родной крови, шавка взлаяла, и продолжила своё акустическое страдание, изредка, правда, теперь прерываемое по причине вылизывания и воспитания обретённых детёнышей.
Хомяков, кошек, чучела и шапку Гризелла позволила забрать официальному представителю Городского Совета. Остальных, щенков и кроликов, собака усыновила. Няшные игрушки оказались весьма востребованы: у молодняка резались зубки.

6 жаркого месяца 184 года
Печально. По всем законам жанра резко пошел дождь для нагнетения еще большей грусти...

Некоторые щенки внезапно стали находиться.
На одного наткнулся герой Болеслав, придя в город после долгого пути. Тот автоматически, падая от усталости, поплелся в Обитель Героев и даже не заметил, что к его компании присоединился маленький пушистый щеночек, забавно скуля и пытаясь нагнать своими маленькими кривыми лапками ходока. Там уже остальные герои подобрали, а потом, имея подозрения чей это, прямо ночью отнесли в Олений Сад. Слухи-то быстро распространяются.
Еще двух встретил в своем доме некромант Фаня, возвращаясь со своей нелегкой работы. Их, похоже, притащил Фанин кот, имеющий обыкновение в отсутствие хозяина гулять где попало.
Четвертый. спал почти у парадного входа в Ратушу, и его подобрал один из Мастеров. Еще одного нашли поздно ночью в песчаном порту лазящим среди каких-то снастей. Глядишь, так и уехал бы в далекие западные пустыни...

Тем временем в недалеком Беловодье Партия Бабушек отреагировала на действия сольвейгской противницы местной журналистки Агафьи и вступилась за старушку. Во-первых, та пользуется полным уважением и доверием среди стариков городка, да и Партию практически основала. Во-вторых, просто в ее избе происходят все заседания. В-третьих, та разумеется является рупором Партии и имеет обыкновение переиначивать информацию в их пользу. Ну, и из-за такого коллективизма.
Бабушки официально заявили, что не допустят, чтобы честь почтенной гражданки Агафьи была запятнана и вскоре послали письмо самой Ев Лап Ийи, чтобы та точно заметила, какой поддержкой беловодская старушка пользуется.

...Как сообщил Совет Беловодья, ситуация с Лужей стабилизировалась. Угрозы достопримечательности нет, после долгожданного дождя та снова заняла свой обычный размер. Ныне над состоянием Лужи каждый день ведется наблюдение.

17 жаркого месяца 184 года
Тише едешь -- туда и дорога...

Сама Ев лап Ийя не заметила.
Бабушки, видимо решив сэкономить, послание решили отправить не по Сольвейгской Почте, а по старинке, с проходящим мимо Героем. Ну а тот оказался даже не порочным, а совсем уж бесчестным, и тщательно составленная петиция осела у безвестного коллекционера. Так что все остались при своём.

Гризелла, вконец измученная воспитанием подрастающего поколения, родного и приёмного, настолько сбилась с лап, что пересчётом поголовья больше не занималась. С тупой монотонностью тянула она родительскую лямку, видя на горизонте своих мечтаний только одну идею -- выжить. И только иногда, в полнолуние, забывшись в короткой тревожной дрёме, подскуливала жалобно, не просыпаясь: не то скорбя по ненайденым детёнышам, не то -- по своей тяжкой доле...

А Лужа.. А что ей достпеется? Как лежала, так и лежит. Разве какой забулдыга, с трактира идя и ногами внезапно ослабнув, ковырнётся навзничь, да ткнёт в неё растопыренной ладонью. Так то ж разве событие?

17 жаркого 184 года
Тише едешь -- дальше будешь... от того места, куда ты едешь.

Возмущенные таким поступком героя бабушки еще раз написали письмо Ев Лап Ийи и отправили опять же с героем, ничему старушек же жизнь не учит... И, что интересно, опять же послание затерялось у какого-то любителя писем.
А так как беловодские бабки весьма упрямые, то в течение следующих дней не переставали строчить письма, и опять, и опять наступали на ту же граблю, надеясь, что хотя бы одно до адресата дойдет. О Сольвейгской почте те даже не догадывались или имели предубеждения.
И вот однажды горожанка Ев Лап Ийя, ковыряясь в почтовом ящике, удивительном изобретении гоблинских инженеров, нашла двенадцать (!) почти одинаковых по содержанию писем. Упрямость победила.

Одним прекрасным днем Гризелла заметила, что почти все кролики куда-то делись. Видимо, ускакали, о чем говорили и следы. Лишь два особенно толстых, крупных и пушистых, которые ярые индивидуалисты и бунтари, из принципа остались. Поиски в Оленьем Саду результатов не дали и, похоже, кролики ускакали в большой-большой город или даже в окрестные бескрайние луга, где куда больше всякой еды.

17 жаркого месяца 184 года
"Это письмо счастья...."

Двенадцать одномоментных и одинвковых посланий навели Ев Лап Ийю на мысль.
"...перепишите это письмо пятнадцать раз, " -- усердно строчила она изменённым почерком, стараясь не упустить свою вовремя прилетевшую коммерческую Музу, -- ..."вложите в каждое один соль и отправьте по адресу .... и будет вам счастье и богатство в сто раз большее..."
Адрес она указала, конечно же, не свой, а одной маленькой неприметной конторки, где служил писарем некий гоблин, что квартировал у неё некоторое время, безвозмездно, будучи в те времена в крайне бедственном положении, а потому услугу помнящий, да и в дела чужие нос привыкший благоразумно не совать.
"А кто не сделает этого..." -- и выписала щедрый список немыслимых кар, чтоб даже искушения не возникло ослушаться!
После чего добропорядочной Сольвейгской Почтой, с уведомлением, выслала каждой из Беловодских дам-общественниц.

18 жаркого месяца 184 года
Выбери меня, птица счастья завтрашнего дня...

Эффекта, ожидаемого Ев Лап Ийей, добиться почти удалось. Половина из дам Партии, которые весьма доверчивы и суеверны, отправили даже большее количество писем, даже не с одним солем, а порой и с двумя... Но так как отправить почтой жаба душила, а честных героев не так уж и много,то многие письма пополнили полки описанных раньше коллекционеров.
В то же время некоторые из бабушек, что были более скептичные, послание проигнорировали. А парочка, вместе с самой Агафьей, увидела в том обыкновенное мошенничество и отреагировала весьма странно и бурно. Та троица тут же отправилась в Совет Беловодья, воеводство и воровской приказ, а уж тем более и в Посольскую Избу Сольвейга с информацией об особо хитром жулике и просьбой отправить на адрес конторки тяжеловооруженный отряд, желательно, геройский. К кому обращаться с такой необычной просьбой они не знали и потому досаждали всем.
Позже также запретили всем остальным бабкам пересылать деньги к жуликам, но было поздно.

Дварфовед и волшебник Спокарио влюбился... Нет, не то, чтобы это была какая-нибудь симпатичная дварфийка, что ворвется в горящую кузницу и остановит на скаку целую армию конников, со звучным именем вроде Брюнгильда, шириной больше, чем высотой и с роскошными бакенбардами, нет. Хоть у Спокарио и была некоторая профдеформация, до такого он точно не дойдет.
В общем, есть в эльфийском квартале, среди утопающих в зелени садов иа деревенских изб, забавно пытающихся хотя бы немного подражать каменной архитектуре какого-нибудь Лориэна, скромный и неприметный домик. Живет там некто Ттаэнгир, по слухам неплохой волшебник, колдун и ведун, к которому ходит с проблемами половина города. И есть у того господина Ттаэнгира прекрасная дочка, красоты неописуемой и доброго сердца.
Так полюбил ее Спокарио, что каждый вечер приходит к обветшалому домику, встречается с дамой, даря ей богатые цветочные букеты, сорванные у ближайшего палисадника, читая вслух свои доклады о дварфоведении или наведываясь даже с парой бородачей-менестрелей из ближайшего трактира или с каким-то старцем-сказителем. Один раз даже забрался в крохотное окошко на чердаке... Впрочем, там сужденной не было, а был хлам, паутина и даже гнездо сизых голубей.

18 жаркого месяца 184 года
"Может он был вороной? Птицей, птицей он был!"

Весть о новом виде мошеничества в Городской Совет Сольвейга принесла Ев Лап Ийя, бабка, горожанка и женщина сложной судьбы. Пылая праведным гневом, требовала она отыскать, покарать и заклеймить -- и настолько яростно, что уважаемые члены Совета вынуждены были напомнить ей деликатно, что "у нас таки Республика, и даже местами Анархия". Но бабка была неумолима!
Под напором её всё-таки создана былп Подкомиссия для расследования и борьбы с несознательным элементом, которую почтенная горожанка и возглавила.
Первой задачей, за решение которой немедленно взялась новая структура, было выявление коллекционеров и проведение мероприятий по изъятию образцов осевших в их запасниках провокационно-мошеннических посланий.

24 жаркого месяца 184 года

Коллекционеры, естественно, были выявлены. А вот с изъятием писем возникла проблема. Коллекционеры возопили, что письма ими честно куплены, это посягательство на сам концепт частной собственности и вообще моветон. До кучи они зачем-то сослались на Аселькора и удивились, как такой уважаемой республиканке, как Ев Лап Ийя вообще пришло в голову такое варварство.