– Вот вы говорите Луна… – воскликнул дварфо Маджи и закинул ногу на ногу. Подчёркнуто громко надо сказать воскликнул, и большинство вечерних гостей кабачка «Пикирующий шершень» на провокацию клюнуло, замерев с недонесёнными до рта кружками, и развернувшись, как по команде, в сторону стойки, где, слегка развалившись, и восседал жаждущий общения дварфо.
    Фраза эта ему нравилась. Своей универсальностью и предсказуемым эффектом мгновенной мобилизации внимания слушателей. И неизменной обратной связью — как и теперь, когда, не выдержав воцарившей паузы, кто-то из угла проблеял тонким, срывающимся голоском нетерпеливого анонима:
    – Мы говорим???
    – Ну конечно! Или, наверняка, так думаете…
Всё. Они были на крючке.
Маджи отхлебнул неторопливо: тишина за это время из напряжённой стала выжидательной. И он не стал томить.
    – Но прежде, чем говорить о Луне, надо понять о Мировой Коробке.
    – Мы знаем о Мировой Коробке! – тот же голос из угла прокричал на этот раз слегка насмешливо, но на него шикнули.
Маджи же невозмутимо продолжил.
    – Раз так, то не для кого не секрет, что Яйцо Мира заключено в Коробке, и крутится в ней – а она летит, кувыркаясь, в Магическом Хаосе…
    – Позвольте с Вами не согласиться, – вкрадчиво перебил дварфо гоблин почтенного вида в мантии учёного и с красным носом. – С чего Вы вообще взяли про это, как изволите выражаться, кувыркание? Я, Хаагар, Магистр магомеханики, абсолютно точно помню академическую концепцию: Яйцо Мира неподвижно. Оно – центр мироздания, а вокруг движутся светило и Луна, огибая его со всех сторон. Светило – суть могущественное заклинание Первых, а Луна – классический магомеханической объект, созданный для уравновешивания светила и связанный с ним...
    – Невозможно, – уверенно мотнул головой Маджи. Он подхватил стоящий на стойке ящичек с прорезью для пожертвований и надписью на боку «На кружку пива неимущему собрату» – Вот! Именно такова и Коробка Мира! Светило – это дырка, сквозь которую магия из окружающего Хаоса попадает внутрь. Магия и свет. Вот как здесь…
И дварф пальцем ткнул в прорезь для денег на своей модели вселенной.
    – В закрытой коробке же не может быть светло? – он вопрошающе обвёл глазами зал, и почти все ему кивнули. Действительно, внутри должно быть темно…
Кроме почтенного магомеханика.
    – Ересь! Что же тогда, по-вашему, Луна??
    – Вообще-то, Лун много.
Магистр Хаагар аж поперхнулся. Дварф же неторопливо продолжил:
    – Восемь из них, действительно заклинания Первых, находятся Внутри Коробки по углам её. Они ловят Магию и свет Хаоса и отражают друг на Друга и на Яйцо Мира, делая потоки равномерными и уравновешенными. Но все восемь одновременно видеть невозможно: не больше четырёх зараз...
И многие, особенно из числа завсегдатаев кабака, снова ему кивнули, как-то даже вроде бы довольно: те, кто и вправду временами видел две или четыре луны. Может даже и больше, но в таких случаях пересчитать точно им как-то в голову не приходило. Красноносый Магистр, хоть и не кивнул, но задумался смущённо, словно что-то припоминая. И промолчал.
    – … и потому хорошо видимые четыре из угловых лун и означают полнолуние. Новолуние – когда над головой видна только одна.
    – А что есть затмения?? – встрепенулся Магистр.
    – В миру существуют ложные луны. Свет их нечист: им нет естественного места в мироздании, и они блуждают негармонично, отражая или только свет, или только магию, или вообще ничего не отражая. Когда такой мутный объект появляется в небе, то случается ложнолуние. Когда же он закрывает собой светило или истиную Луну – наступает затмение. Вот, к примеру, магомех Крежи – как раз ложная Луна…
Магистр Хаагар слушал внимательно, в глазах искрилось любопытство.
    – А как же времена года? День и ночь?
Маджи вздохнул.
    – Это сложно… Разве что так..
Он сполз со стула, примерился, и, размахнувшись, швырнул коробку, слегка крутанув.
    – Вот как-то... примерно… Коробка мира летит, вращаясь. Время года зависит от расположения светила и освещения им Яйца Мира. День и ночь – от вращения содержимого, собственно Пандорской плоскости…
    Дварфо замолчал.
В кабаке стало тихо и как-то слегка неуютно, как бывает всегда после разговоров о глобальном, не слишком понятном и уж абсолютно ни от кого не зависящем.
    Но тут распахнулась дверь.
Разухабистого вида орк, с выбитыми зубами и фиолетовым подглазьем, внёс помятый ящичек с прорезью для монет и надписью на боку, и со всей силы грохнул им о стойку. Скудные мелкие монетки раскатились в разные стороны:
    – На все! – торжественно объявил бродяга.
И, получив пенящуюся кружку, воскликнул счастливо:
    – Ну.. За Пандору...

-- Кстати... -- шёпотом спросил Магистр у дварфо, стараясь не привлекать лишнего внимания. -- Откуда вы подчерпнули эту...мм.. концепцию?
-- Приснилась...