— Спасибо. — ответил аколит Кальваим. Встав с кровати, он подошёл к двери, которую Ирвион оставил открытой, и закрыл её. Немного подумав, парень задвинул засов.
— Мне кажется, что если к нам кто-то вломится ещё раз, это будет уже не смешно.

Каль засмеялась снова, но так же быстро прервалась, внезапно смутившись.
- Да, точно, - согласилась она, отведя взгляд куда-то вниз и уставившись на валяющиеся на полу шкуры, осиротевшие на одну штуку после набега Джамма. Она усиленно пыталась придумать, на что переключить свое внимание, чтобы убрать вдруг возникшую неловкость, но скудная обстановка комнаты была не особо полезна в этом деле. Наконец, взгляд зацепился за аккуратно сложенное снаряжение Свята; девушка уже точно не смогла бы уснуть сейчас, так что уцепилась за старую идею как за спасительную соломинку.
- Кстати насчет брони.. Точнее даже копья, - переключившись на привычные рабочие темы, эльфийка смогла вернуть себе дар речи и оторвать глаза от пола. - Помнишь, ты потерял пику в схватке с капитаном Серых? Я тут думала, я, наверное, смогу повторить зачарование, которое было на ней.

Кальваим резко перестала смеяться и начала мести пол глазами, будто вспомнила что-то постыдное. А слова её прозвучали таксмущенно, как дети признаются родителям, что не выполнили наказ...
— Не надо этого виноватого вида... Пожалуйста. Ты не обязана даже сообщать мне об этом, не то что делать! За такое вообще обычно большие деньги берут. — сказал Святослав, устраиваясь на шкурах, — Естественно, не воспринимай это как запрет. Просто... Не выматывай себя, ладно?

На несколько секунд Каль впала в прострацию, пытаясь осмыслить, что сказал Святослав. Брать деньги за что? Зачарование? Лечение? За...
Эльфийка ошарашено уставилась на парня, уже успевшего устроиться на шкурах, на которые она положила глаз. Все-таки что-что, а зачарование удобнее накладывать сидя.
- За что брать деньги? - все-таки решила уточнить девушка, - Что ты хочешь этим сказать?...

—Зачарование. — Коротко ответил парень, устраивая себе из шкур импровизированную подушку, — ты так говорила о нём, будто это твой долг, а ты про него забыла. Не надо так.

- А, - девушка смущённо улыбнулась и успокоилась. Она взяла отложенное в сторону копьё и попробовала качнуть его в руке, но ошиблась с центром тяжести и решила не экспериментировать более с маханием палкой в замкнутом пространстве. - Ну что ты. Жизнь не так длинна, даже для эльфа, когда за тобой охотятся. Твоё копьё уже не раз спасало нам жизнь, и, весьма вероятно, пригодится ещё. Это действительно мой долг, помочь всем, чем могу... Не мог бы ты переехать на кровать, кстати? Мне удобнее было бы зачаровывать сидя.

В это время в одной из соседних комнат тихо спал молодой проповедник, сдуру напившийся вечером эля...

Под ярким центральнопандорийским солнцем блестели купола храма Цереуса - Крестьянского Благодетеля, что где-то в Гастионе. Оттуда доносились молитвы и песнопения.
По мощеной камнем улице шагал Гостерад, в золотом одеянии и с тяжелым посохом. Все, кто встречал священнослужителя по дороге отбивали ему поклоны, жжелал долгие лета и чуть ли не целовал башмаки.
- Спасибо! Спасибо! И вас с новым днеем!
У паперти, как обычно, столпились бабки и просили милостыню нищие.
- Доброго дня вам, отец Гостерад! - откликнулась одна старушка.
- Э-эм, здрасьте?
- Вот наконец вы храм свой освятить изволили!
Юноша медленно поднял взгляд на огромные врата собора, а затем и страшных размеров башни и купола над крышей.
- Это мое?
- А вы как думали, отец Гостерад! Цереус ж он вознаграждает праведников!
- Оно какое-то... гигантоманское...
- Какие у человека заслуги, такие и награды! Аж совет вам звание почетного горожанина пожаловал. Уж зря вы отлучались. А рясу из чистого золота, дварфийской работы, вы уж похоже сами нашли у себя в келье.
- Да льстите вы мне... немного... Какой ж я человек и праведник...

Врата храма отворились, и ноги сами понесли Гостерада... Бабки сопровождали его. Золото, одно золото - оно ослепляло ему глаза. Груды монет на мраморных полах, золотые разные украшения, люстры и даже окна сами были золотыми. Где должен был быть алтарь, находился большой рон.
- А это вам, отец Гостерад! Вы ж у нас святой!
- Да не надо оно все мне.
- А вот вам и я-явства несут.
Через маленькую дверцу, конечно же золотую, в зал зашли пажи с подносами.
- Хотите а-на-насы? А ягоды? Поросенка?
- Нет!
- Скромный вы очень... Ну как точно святой! Ну-ка, откройте рот, ам!
- Спасибо, но нет!
Бабушка растерялась.
- Но... это вот все...
- Не надо!
- Берите!
- Не надо!
- Ах так!..

Картина перед проповедникам изменилась. Куда-то пропали пажи, золотые интерьеры рушились, все окрасилось в зловещий красный цвет. Солнце пропало. У настойчивой старушки прорезались дьявольские рога и хвост с кисточкой, а вместо лаптей неожиданно появились какие-то копытца. Демон!
- Святой вы, добрый человек... Жрите ягоды!
- Цереуса ради...
- Нет тут никакого Цереуса!
- Не-е-е хочу-у-у к ва-а-а-м! В ра-а-а-а-й хо-о-очу!
И Гостерад устремился со всех ног к выходу. Вокруг появлялось все больше бесов, а амулет на шее что-то пищал и трескал. Силы зла устремились за ним, и лишь молитва его уберегала от верной смерти.
Бегал он плохо, но демоны отставали. Проповедник уже почти был у самых ворот, как они захлопнулись.
- Ахахах! Сдавайся, жалкий священничишка и отведай прекрасной жизни!
- Нет!
И тут в свинцовом небе возник столб света. Гостерад поднимался к небу, в то время как мелкие бесы, схватив его за ноги, пытались удержать....

— А тебе разве не будет удобнее сидеть на кровати? — слегка удивлённым тоном спросил Святослав.

- На полу можно спиной опереться о стену, - пожала плечами эльфийка, - могу, конечно, и на кровати, но боюсь я усну раньше чем закончу.

— Знаешь, если ты можешь уснуть на кровати, то и на полу у тебя шансы не меньше... Может, тогда уж сначала выспишься?

- А потом чаровать ночью? - Каль весело улыбнулась, - Да и к тому же, что мне мешает поспать на шкурах? Все равно ведь медитирую сидя.

— Может быть то, что у тебя есть кровать? — вернул улыбку Свят — на каковой тебе не удалось поспать даже в гостях у... как его... аристократа, в общем.

- Но это же твоя кровать, - совершенно искренне удивилась эльфийка, - да и комната, в общем-то говоря, твоя. Я тут так, напросилась по дружбе.
Прислонившись спиной к косяку запертой двери, девушка продолжала вертеть в руках копье, ожидая от Святослава ответа.

— А смысл напрашиваться, чтобы спать на полу? Я, в общем-то для тебя и оплачивал две... Правда вот, во вторую пришлось сгрузить Лиорена. Так что вот... — протянул воин, — А ещё я не хочу получить шишку и не встану, пока ты не наиграешься.
Парень показал рукой на копьё, которое Каль продолжала вертеть в руках.

- Ой, прости, - Каль уперла копье наконечником в пол от греха подальше. - Оно такое.. Длинное. Не знаю, как ты умудряешься им размахивать с такой легкостью.
- А по поводу пола, мне не важно, где спать. Я все равно ухожу в медитацию и прогоняю по телу энергию, чтобы восстановить его; мышцы не затекают в любой позе. Сидя это даже немного естественнее. - Девушка, конечно, немного лукавила. Она действительно могла спать сидя, но питала некоторое отвращение к пыльности этих шкур и сквознякам на полу; да и кровать была гораздо мягче и комфортнее. Так уж вышло, впрочем, что мысль о том что на шкурах будет спать Свят, вызывала в ней не меньше отторжения; особенно после уточнения про снятую для нее вторую комнату. Даже не воспользовавшись этим подарком, эльфийка все равно отнеслась к нему с уважением.
- А вот о вас, людях, этого не скажешь, - девушка позволила капельке иронии проскользнуть в эти слова, но эта ирония была вполне доброжелательной. - Не выспишься, и что, мне тебя утром опять лечить?