обсуждение
законаназвание: Орёл – птица гордая!
обоснование:Городской сход Юн-Жута проходит в главном зале Общинного дома. Освещение тусклое: на люстре под 336 свечей занята едва ли половина внешней окружности, четыре бра по 56 потушены, нет даже огарков. Из-за того, что бра протушены, значительная часть помещения находится в тени. Кашель, негромкие переговоры и редкий скрежет камня о кресало огнива, сопровождаемый снопом искр, не умолкают, даже когда на трибуну поднимается очередной оратор. Густой табачный дым не рассеивается – окна утеплены на зиму мхом и льняной паклей и закрыты.
– Я вам так скажу, господа хорошие – либо мы этого аристократа дружно выгоним, либо он – нас, – распыляется за кафедрой горожанин в коричневом фраке с белой пикейной бабочкой, брюках с атласными лампасами и чёрных лакированных туфлях. – Ещё два года назад, едва он появился, я предупреждал о том, что аристократические замашки…
– А как же парад карликов? – раздаётся реплика из зала; по количеству аксессуаров (перчатки, шляпа, зонт и веер, – и всё это сразу!) оратор видит в ней родственную порицаемому душу и ещё больше распаляется.
– Позвольте заметить, не карликов, милейшая! Списанные на свалку истории герои, за которыми перестали следить Хранители. Они лишились ног, продолжая нести свой долг на благо Пандоры; а этот, не побоюсь этого слова, изверг(!) велел поотрубать им ещё и руки, да ещё и прижечь для этого вашего «парада»! А смета, которую этот ваш «орёл» представил в горсовет на утверждение?! Кто-нибудь вообще видел этих «карликовых слонов», «циркачей-лилипутов» и «неразличимо маленьких гоблинов»?! Неужто, мы потерпим...?
– А как же праздничный фейерверк в честь Дня алхимика в прошлом году? – не унимается женщина, растолкавшая локтями толпу и уже подобравшаяся в первую линию под подиумом; лисья морда её воротника смотрит неодобрительно.
Оратор демонстративно хватается за сердце:
– Вот уж, чего лично я ему никогда не прощу! Ровно на один злосчастный день – день этого вашего салюта – этот ваш «орёл» объявил порох вне закона; а городская стража – эти прихвостни, которые только и ждут кости побольше – не поленилась произвести серию конфискаций по алхимическим лабораториям города! Конкретно ко мне они ворвались, когда я обедал пудингом; и растоптали чудесный гиацинт! Аристократ, даже если он вдруг по какой-то нелепой случайности попадает в городской совет, всегда ведёт себя как аристократ: никогда не считается со средствами для достижения своих целей. Это попросту недопустимо в условиях управления ограниченной городской казной!
Громовой раскат распахнутой настежь двери прерывает его и заставляет всех оглянуться:
– И что?! – с порога спрашивает запредельно высоким тенором вошедший.
Лацканы его смокинга обшиты малиновым шёлком, резная трость из кости отбивает чудной ритм в такт его шагу, пока виновник собрания собственной персоной подходит к такой надоедливой даме и опускается пред нею в реверансе.
С секунду аристократ пристально смотрит в глаза оратору, а затем разворачивается в зал:
– Вы тщедушны, – голос его пискляв, но мелодичен. – Отчего-то решили, что мои траты непомерны! Но никто из вас и представить себе не может – какой это стресс! Быть аристократом – значит ежедневно бороться за свой статус. А если денег не хватает?! Или просто нет!? Если продано поместье, разрушены артели, а старатели работают в чужих цехах?! Неужто, мои запросы так уж велики? Ужель вам здесь темно?
Одобрительный ропот прокатывается по залу, но Орла это нисколько не смущает. Кажется, вместо того, чтобы краснеть, распаляясь, он бледнеет:
– Потерпите. Потерпите, родненькие мои! Зато в следующем месяце нас ждёт удивительное празднество – «Небо огней», сам вчера придумал! Я поручу каждому жителю принести под вечер на центральную площадь по десять голубей, и к каждому голубю мы привяжем по одной свече –кстати, из тех самых запасов, что вы сегодня недосчитались, организовывая это гнусное сборище! Того, кто воспротивится моему указу, мы вышвырнем из города – как лицо неблагонадёжное в организации торжеств. Запустив голубей со свечами в небо, мы осветим ночь, и так продлим день ещё на целые сутки! И Юн-Жут назовут городом, в котором живёт второе солнце. И будут благоговеть пред нами, ибо такое сотворить больше никому не под силу! – заканчивает аристократ, возведя руки к небу, и замирает.
На долгую минуту зал погрузился в тишину. Наверное, есть и те, кто думает, что зря-де собрались, возвели такую напраслину на замечательного человека. Но большая часть в замешательстве – как вообще получилось, что это чудовище вошло в городской совет?! Тут и невооружённым глазом видно, что по нему если не виселица, то психушка уж точно плачет!
Первым приходит в себя оратор.
– Господа хорошие, ну, что ж вы стоите? Что ж вы смотрите-то без толку? Разве ж вы не видите, что этот Орёл – птица гордая?! Его если не пнёшь – он не полетит! Давайте-ка пнём его, чтоб неповадно было?!
--
Давайте пнём?
Чат
