Вот как сейчас помню, пробился ещё молодой, да бойкий гоблин в Совет города этого ихнего, Новогоднего, так ещё тогда он назывался, потом Йолем сделали, ух, где они мне со своими переименованиями! Вот бывало идёшь квинту другую из одного города в другой, а стража на воротах тебя взад вертает, так как грамота у тебя в город Дворфунгард, а города такого уже нет, стало быть зря шёл, от бестий отбивался, жизнью дорожил.
    Так вот о чём я, был тогда Иль-Сун молодым и бойким, всюду пытался успеть и туда, и сюда, вот его и заприметили, и в сто сорок четвёртом в Совет пригласили, говорил я ему тогда: «Не лезь, барин, в Совет, особенно к дварфам, у них Советники что-то часто мрут, не к добру.» Но слава Хранителям обошлось, а потом Советников в Мастеров переделали стало быть и запретили их казнить и выгонять, они и рады, ох как барин радовался, не одну тысячу на радостях пропил!
    И, стало быть, Мастера северные в ту пору в альянс какой-то решили объединиться, даже пахт какой-то подписали! Ну, на волне общего пахтования и барин решил в это влезть, подписали они договор с дварфийкой Тарой из Азарока и всё у них хорошо, да гладко так было по первости…
    А потом приходят к барину странники и говорят: «А поезжай-ка ты в Залесье!» А барин как остолбенел, в центре гор, почитай жили. «В какое такое Залесье?» Говорит: «Мне и тут хорошо!» А ему грамоту на стол, мол, целая гильдия геройская челом бьёт, о переезде просят, ну, барин и согласился. Тем более что справки то он навёл, в Залесье получше в то время было, да и герои помогать обещались. В году сто восьмедсят седьмом переехали мы в Залесье, ох, попёр бузинес наш, так своё дело барин называет, рад он был. И только всё, так сказать, устаканилось, как новая грамота, чтобы шуровали в Карнгард. Ну, тут барин даже думать не стал, слух ходил, что скоро Карнгард большим городом будет, не обманул слух, вот теперича в Карнгарде бузинес прём, доволен барин!

Записано писцом Корнальдом из Карнгарда со слов Игната, конюха торгоца Иль-Суна.