Маленка плакала. Она просила перестать, отпустить её, обещала, что никому не расскажет. Но люди в чёрных балахонах не обращали на неё никакого внимания. Вернее, так казалось сначала. Высокий и худой тип, очевидно предводитель, вдруг коснулся пальцами висков, поморщился и сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Заткните её. Голова болит уже… Готовьте родителей. Начнём с мальчика.

Речь шла о родителях и младшем брате Маленки. Она жила с ними в Кротобогатках, к югу от Эйндалиона. Дом был новый, как и вся деревня, выращивавшая для города зерно. В этом доме Маленка чувствовала себя в безопасности. За всю свою недолгую жизнь – тринадцать лет – она ни разу не уходила из Кротобогаток дальше, чем на пятьсот шагов. Знала, конечно, что мир суров и опасен, полон негодяев, но частокол был высокий, охранная магия сильная, а из чужаков деревню посещали одни только герои. Те селян не трогали, никогда не обижали, дольше чем на ночь не задерживались. Маленка совершенно не понимала, почему мужики каждый раз прячут от бессмертных защитников своих жён и дочерей. О чудовищах, некромантах и демонах Маленка слушала, открыв рот, рассказы тех самых героев. Боялась, но это было даже немного приятно. Ну, пару раз видела в полях следы больших когтистых лап. Всё… Было, правда, в её жизни потрясение, семейное горе – четыре года назад умер дед – но перенесла она его по-детски легко. А больше Маленка зла не знала.

Но сегодня вечером, как только легли спать, с улицы донеслись крики. Обычное дело, подумала не успевшая ещё задремать Маленка, герой явился и в ворота стучит, а дядька Стоум опять копьё там бросил и водку пить ушёл. Ещё подумала, что жена Стоума, молодая Урма, утром опять его ругать будет, а вся деревня смеяться… Тут крик поменял интонацию, стал тревожным. На минуту вновь стало тихо, а потом деревня наполнилась не криками даже, воплями. Маленка не могла знать, что люди так вопят, когда их убивают, но всё равно ей сделалось очень страшно. Родик проснулся, заплакал. Она обняла его крепче, с головой накрыла одеялом, сама крепко зажмурилась.

Кто-то выбил дверь, в доме раздались шаркающие шаги. Кричали родители, гремели опрокинутые лавки. Маленку схватили за руку, потащили. Она посмотрела. Человек не был героем. Это она поняла сразу. У героев не бывает таких глаз. Разные бывают – не всегда добрые и участливые, ой не всегда. Могут быть злые, холодные, жёсткие, колючие, безжалостные. Но не такие. Её волок человек с глазами монстра, пустыми, мёртвыми… Следом второй такой же нёс Родика.

На улице бегали деревенские. Один дом горел. У распахнутых ворот в странной позе стоял Стоум. Через мгновение Маленка поняла, что он не стоит, а висит, едва доставая до земли лаптями. Деревенский стражник был прибит к створке своим копьём, по рубахе расплылось тёмное пятно. Кажется, Маленка потеряла тогда сознание, но наверное ненадолго, так как следующее, что она помнила – её по-прежнему тащили, и она была ещё недалеко от дома.

– Живыми! Живыми! – кричал кто-то со стороны амбара. Там с факелами в руках стояли чёрные фигуры. Туда же направлялись и страшные люди с мёртвыми глазами, крепко державшие Маленку с братом.

Подвели, толкнули. Они упали рядом с другими деревенскими. Там оказались и родители, и молодая Урма, и многие другие. Всех Маленка знала с детства. Она не увидела кузнеца с семьёй, не было мельника, ещё нескольких… Не могло тут быть семьи деревенского старосты. Повезло им, уехали в город на ярмарку три дня назад.

Мужики старались держаться стойко, бабы и дети плакали. Те что с факелами, одетые в просторные чёрные балахоны, все с бледными лицами, велели построить пленных в ряд. Маленка наконец рассмотрела державшего её человека. Он был выряжен в грязные лохмотья, в одном сапоге, перепачкан землёй. Глаза, казалось, не обладали возможностью менять выражение, оставались безжизненными и глядели словно бы сквозь неё. Да и лицо его было лишено мимики. Остальных деревенских держали типы ничуть не лучше – одетые кто во что, иные вовсе босые, у многих были какие-то язвы или коросты. Были среди них и женщины, были орк и дварф. А ещё Маленка поняла, что ощущает запах падали… У неё застучали зубы, а сердце, судя по ощущениям, провалилось куда-то в живот. Она стала замечать жуткие детали: у орка не было нижней челюсти, дварф был без одного глаза, старуха, державшая Урму левой рукой, правой не имела. Да и у прочих были не язвы, а следы разложения, догадалась Маленка. И тогда снова потеряла сознание.

Очнулась, когда перед амбаром остались стоять четверо в балахонах и её, Маленки, семья. Всех остальных мертвецы, под присмотром ещё двоих чёрных, загоняли в амбар. Родители и брат были связаны и сидели на земле. Ей как раз стягивали руки.

– И что мы с ними делать будем? – спросил один из четвёрки, глядя на амбар.

– Свидетели нам ни к чему, – ответил ненормально худой и самый высокий из них.

– Ну, может, поднимем? – предложил тот, что связывал Маленку.

– Нет. Не будем возиться. Да и этих с собой таскать незачем. Они нас задерживать будут. Загоняйте поднятых туда же, закрывайте амбар и поджигайте…

Тогда-то и начала Маленка реветь и просить не делать задуманного. Её с родными отволокли подальше, пылающий амбар остался за спиной. Она не видела его, чему была пожалуй что и рада, но какое-то время слышала ужасные крики с той стороны. Впрочем, стихли они быстро… или их заглушил рёв пламени.

Амбар горел ярко и хорошо освещал всё, что происходило далее.


***

Герой, которого уже два дня ожидал Веларион, прибыл в “Лунную долину” к полудню. Как и было указано в письме, с ним была человеческая девочка тринадцати лет. Об этом доложил секретарь, остальное эльфу предстояло узнать самому. Мастер-лекарь распорядился зарегистрировать пациентку и определить в подготовленную загодя комнату, а героя провести к нему в кабинет.

Когда Веларион закончил обход было уже к вечеру. Он обнаружил героя спящим. В кресле для посетителей, свесив голову на грудь, сидел крепкий дварф с неотъемлемой бородой. Ходока в нём было видно сразу, как по одежде, так и по количеству свежих шрамов – смертный получив столько ран вряд ли бы выжил.

– Трудный путь? – спросил эльф.

Дварф тут же всхрюкнул, поднял голову… и сунул обратно за пояс топор, невесть как очутившийся в его руке. Поднялся.

– Мастер, – поклонился герой.

– Сидите, сидите, – махнул рукой лекарь.

– Я Утка, – представился бородач вновь заняв кресло.

– Прочитав письмо, я ожидал увидеть женщину, – располагающе улыбнулся Веларион. – Вина? Чаю? Обед?

– Прозвища не выбирают, – пожал плечами ходок. – Только чай, благодарю. А путь… Средне.

Эльф вызвал помощника, попросил чай гостю и себе. Сел за стол.

– Итак?

– Ну, во-первых, – начал Утка, – я благодарен за то, что помогаете. С меня причитается. Во-вторых, вот деньги на содержание девочки.

На стол лёг небольшой мешочек.

– Это камни. Если мало, дайте знать. Принесу ещё.

– Хорошо, – кивнул лекарь. – Расскажите о девочке.

– Я знал её отца, когда тот был её лет. Он помогал мне. Служил оруженосцем… И был мне другом. Потом получил серьёзную рану, чуть не умер. Я оставил его в хорошей деревне. Он завёл семью.

Дварф вздохнул, помолчал немного. Продолжил:

– Ту рану он получил от ведомого… Ну знаете, нежить такая? Вот… Перехерили мы тогда планы одному пасынку Смерти. Есть такая сильная секта некромантов. Очень он на нас злой остался. Но дело было давно, я и думать уже забыл. А тут получил письмо. С угрозой и намёком на моего друга. Ну я скорей туда… Не успел. Наверное труполюб рассчитал. Вот только всё, да на всё. Девчонка в отца пошла. Боец.

– Что именно произошло? Это очень важно.

– Я понимаю…

Раздался стук в дверь, и вошёл секретарь с подносом. Разлил собеседникам чай, вышел. Утка сделал глоток, одобрительно промычал.

– Мм-мм… Роскошный сбор.

– Я дам вам с собой в дорогу. Продолжайте.

– Да… Судить о произошедшем могу лишь по следам. Девочка ничего не смогла объяснить. Молчит и плачет, а если и говорит что, так это на бред похоже.

Мастер развёл руками:

– Выбирать не приходится. Будем работать с тем, что есть.

– Ага, ясно… Так вот, значит. Далее, в основном, мои догадки и предложения. На деревню некроманты напали ночью. Староста продал моего друга и его семью. Это, кстати, точно. Я старосту в Эйндалионе нашёл потом. Но не суть важно… Кто сопротивлялся, того убили сразу, остальных жителей поселения сожгли в амбаре. В живых оставили только моего друга с его женой и детьми. На него был особый план. Они подняли его нежитью. С женой вместе… И заставили…

Веларион понял, что сейчас услышит нечто совершенно дикое, не укладывающееся в нормы психически здорового поведения разумных существ. Но оставался спокоен. Недаром же был Мастером-лекарем, специализирующемся как раз на всём, что психически здоровым не является.

– ...съесть сына. Она всё видела.

Утка тоже старался сохранять хладнокровие – уж герои-то всякое в жизни видят – но с куда худшим эффектом. Голос его изменился, стал глуше, будто ему было тяжело дышать.

– Слава Творцу, они сами уже не понимали, что делают. А Маленка… это зовут её так, Малена… видать, смогла из верёвок вывернуться. Убежала от них. Чудом выжила за радиусом охранной Сферы. Почти сутки по оврагам рядом с деревней пряталась. Без её Хранителя не обошлось, это уж наверняка. Уберёг её.

– А потом?

– Я нашёл её. Пёс мой унюхал. Ну я Маленку узнал, хоть последний раз до того видел совсем крохой. Травами сонными напоил, оставил в деревне с псом. Сам в погоню… Ушёл некромант, пасынок грёб… К-хм, извините, Мастер.

– Продолжайте.

– Да это всё. Забрал с собой. Я её по храмам водил, но там ничем помочь не могут. Порекомендовали вас. Ну и мы сюда… Другом мне отец её был.

Мастер кивнул:

– Сделаю, что смогу. Уверен, что эффект будет. Как она вела себя то время, пока странствовала с вами?

– Днём молчит. Всего боится. Редко бредит, заговаривается, часто плачет. Ночами просыпается с криками, под кровать спрятаться норовит. Огонь не любит. Раз наткнулись в дороге на неупокоенного… Думал, всё. Сперва лишилась чувств, но откачал – утащив подальше мертвяка, конечно – а она есть перестала и вообще реагировать на что либо. Через полквинта отошла. Ну то есть не совсем, а как была. В смысле уже после...

– Я понял. Не волнуйтесь. Как давно это случилось?

– Нападение на деревню? Почти месяц назад.

Эльф подумал немного. Сказал:

– Почти девяносто дней… Лучше бы сразу к нам, в “Лунную долину”. Но ничего, ничего. Вылечим.

– Правда?

Лекарь заметил, как взгляд героя стал… не веселее, нет. Но во всяком случае менее хмурый. Тогда Веларион ему улыбнулся и уверенно ответил:

– Обязательно. А теперь идёмте знакомиться с Маленой.


***

– Ну, как вы сегодня, юная госпожа?

Девочка-подросток, худенькая, с абсолютно седыми волосами, но по-своему даже симпатичная, тихо сказала:

– Хорошо.

– А как сны?

Ещё прежде, чем она соврала, Мастер понял, что кошмар был.

– Я не видела снов, господин Веларион.

– Ну и славно… Тогда сейчас на завтрак, а после в парк? Как вы смотрите на прогулку?

– Я предпочла бы побыть в библиотеке, – ещё тише ответила девочка.

– Хорошо, – подумав, разрешил лекарь. – Но не опаздывайте на процедуры. Договорились?

Девочка молча кивнула.

Веларион вышел из комнаты Малены, направился к следующему пациенту. Через неполных два часа, уже сидя в кабинете, записал в её карте: “Вновь перестать давать мясо, увеличить дозу антлуида вдвое. В библиотеке начать разжигать камин”.


***

– Дядь Ут, – позвала девушка.

– Чего? – обернулся в седле магомеханического приземистого коня дварф.

Утка ехал в голове каравана. Платили за охрану мало, но он взялся за заказ так как по пути смог забрать из лечебницы Малену. Бывшая уже пациентка “Лунной долины” сидела теперь на первой телега. Караванщик, доброжелательный мужик, земляк Малены, разрешил ей править повозкой, чтоб не скучала… Конечно, под присмотром возницы – старого гоблина, клевавшего длинным носом рядом на скамье.

– А где Лохматик?

– Старый он был… Помнишь его? Это хорошо.

– Я всё помню, дядя Ут.

– Кх-м… Да, дела.

Помолчали. Затем Малена вновь заговорила:

– А что в городе?

– В школу тебя определим. Я договорился уже. Хорошая школа.

– Угу…

Беловолосая девушка выглядела невесёлой. Утка нахмурился:

– Ну? В чём дело?

– А можно я с тобой?

Герой вздохнул.

– Нельзя, Мален. Я часто приезжать буду, у меня ж там дом. Я б тебя у себя поселил, да Мастер Веларион сказал, тебе общение нужно. Там при школе много девок живёт, скучать не будешь.

– Меня дразнить будут.

– Это почему ещё? – удивился дварф.

Голос девушки стал тише.

– Сирота. И волосы…

– Ерунда и глупости. Я в городе не последний герой. Как увидят, кто тебя привёз, от подруг отбоя не будет. И от женихов тоже.

– Ну дядька Ут, скажешь тоже…

И тут раздался звук, который Маленка почти забыла, но мгновенно вспомнила. И оцепенела от ужаса. С хвоста каравана закричал убиваемый. Утка спрыгнул со своего неповоротливого ездового конструкта и побежал назад, бросив девушке:

– Под телегу!

Ещё покидая “Лунную долину” она знала, что по дороге будут стычки, была готова. И эта была уже не первой. Но до сего дня никто в караване не пострадал – дядька Утка хорошо охранял и груз и пандорцев. Сейчас было ясно – засада. Но лекарь обещал, что она справится. А он ведь Мастер, значит, ошибиться не мог? Эта мысль помогла. Возница ловко натягивал арбалет, а Малена спрыгнула с телеги и быстро-быстро на четвереньках запозла между больших окованных колёс.

– Ах ты ж, гадина! – выругался сверху гоблин. Щёлкнула тетива, в придорожных кустах захрустели ветки. – Ещё кто-нибудь хочет?

Она совершенно не разбиралась в звуках битвы, но было очевидно, что на караван напала группа. Дрались и в голове колонны, и в её центре, а самая ожесточённая битва шла в хвосте, там, куда убежал Утка. Сверху азартно и изощрённо ругался старый уроженец болот, небезуспешно стреляя по невидимым Малене врагам…

Стоило ей об этом подумать, как случилось две беды. Одна за другой, причём одна другой хуже. Сначала с телеги упал гоблин – отчего, девушка не поняля, но успела увидеть страшный ожог на его лице – а через пару секунд она увидела врага. Увидела, но почему-то не умерла от страха. Не зря эльф Веларион Мастер! Просто застучали зубы. Как тогда… Это существо не было человеком, оно не было похоже на то, что вытащило Малену три года назад из дома. Но девушка поняла сразу – их природа одинакова. Горбящийся, клыкастый уродец был мёртвым, что не мешало ему резво двигаться. Нежить упала на колени, склонилась над возницей и острыми зубами вцепилось ему в обожжённое лицо. Малена, пятясь, по-прежнему на четвереньках, отползала из-под телеги, подальше от жуткого зрелища. Оказавшись вне укрытия вскочила, заозиралась по сторонам. Ещё один мертвец грыз горло возничему у второй телеги. Кони были убиты, похоже, каким-то огнём, как и старый гоблин. Что происходило дальше она не могла разобрать – из глаз ручьями текли слёзы – видела лишь, что там мечутся какие-то силуэты. Шёл бой. Девушка инстинктивно бросилась вбок от дороги, к обочине, поросшей кустами.

Навстречу вышел высокий худой человек в чёрном балахоне, с поднятым капюшоном. В левой руке он держал длинный посох, увенчанный небольшим черепом… размером с детский. Человек поднял правую руку с растопыренными пальцами, будто хотел что-то схватить. Чуть сжал их, и у Малены перехватило дыхание. Она почувствовала холод на коже и эти самые пальцы, хоть до мага было ещё шагов пять. Тело не слушалось, ноги подкосились, она начала падать, но черный человек немного приподнял руку, и девушку подкинуло вверх. Теперь она едва касалась земли ногами. Из-за спины мага вышли ещё мертвецы, человекоподобные, но ниже ростом, уродливые и совершенно голые. Обступили хозяина и жертву.

– Я очень рад, что тебе удалось выжить, – произнёс человек, подходя и отдавая посох ближайшему монстру. – Теперь смогу довести дело до конца.

Маг опустил правую руку, но Малена всё равно не могла пошевелиться. Левой снял капюшон. Это был он.


***

Утка ударил топором очередного нахцерера. Для разнообразия этот при жизни был кобольдом, а не гремлином. Вокруг валялось уже с десяток нежитей. Дварф смахнул с лица кровь – не свою, караванщика – и побежал к первой повозке.

Там был некромант. Он прикрывался Маленой, стоявшей на коленях, одну руку положил ей на плечо, в другой был боевой посох. Малена не шевелилась, испуганно глядя на героя. Справа и слева топталась дюжина монстров.

– Я скажу, что всех нас ждёт в ближайшие несколько минут, – улыбаясь сказал некромант замершему дварфу. – Я договорю, а ты начнёшь просить отпустить девочку. Я тебя не послушаю и телепортируюсь. Нахцереры утратят контроль. Часть бросится на тебя, часть на неё. Ты очень быстро и ловко всех порубишь, но хоть один успеет укусить её за горло. Ты, конечно, попытаешься остановить кровь нашей бедной девочке, которая ни в чём не виновата. Но будет поздно… Что думаешь? Я прав?

Утка не мог найти решения. Надо тянуть время.

– Ты изменился. Выглядишь плохо. Похудел сильно, синяки вокруг глаз.

Маг засмеялся.

– О да! Я уже не тот, что прежде. Как видишь, многому научился. На этот раз тебе не удастся помешать моим планам…

– Твоим? – перебил Утка. – Брось. Тогда ты ничего не решал. Хвостом мотылялся за своим учителем… Или как ты его называл? Не помню.

– Считаешь хорошей идеей злить меня?

– Ты тут главный, зачем тебе злиться? Ты же всё контролируешь.

– Это да… Я звал его старшим братом.

– Ну да. Вы же… как вас там?

Некромант убрал руку с плеча Малены, но нежитей было слишком много.

– Мы пасынки Смерти.

Герой покачал головой.

– Вы идиоты. Не много на себя берёте? Смерти такие детишки нужны вообще?

– Идиот здесь только один. Я с ним говорю. И за твою глупость отвечают другие. Сперва твой друг, его жена и сын. Теперь ответит эта седая девочка, – маг стал гладить Малену по волосам. – А когда-нибудь ответишь и ты.

– Допустим. Вот только кто же меня призовёт к ответу? Ты? Я как бы бессмертен. Вопрос времени мне тебя найти и на куски порубить.

– Интересно, что ты скажешь, встретившись с Отцом.

– С каким ещё отцом?


***

Некромант не ответил Утке. Он убрал руку от волос Малены, и она поняла, что тот собрался исчезнуть. Совершенно не думая над своими действиями, девушка резко обернулась и схватила мага за полы балахона. Убийца её родителей и брата рванулся назад, повалил Малену, но она и не подумала разжать пальцы. Наоборот, подтянулась и перехватилась выше. Сзади послышался рык Утки, свист топора, непонятный хруст и чавканье.

Маг начал произносить незнакомые слова. Голос его звучал чуждо, зловеще… Малена укусила его за руку, державшую посох. Не обращая внимания на боль в зубах что было сил сжала челюсти. Некромант взвыл, выронил посох, раненую руку прижал к груди. По пальцам текла кровь.

Малена выплюнула откушенный мизинец. В следующее мгновение шею обожгла сильная боль. Девушка увидела, как вперёд и вбок ударила красная струя. Тут же новые клыки вцепились ей в руку. Её повалили двое мертвецов, придавили. Малена сбросила одного, второго, попыталась поднятся. Но первый, перепачканный в чём-то мокром и тёмном, вновь набросился.

Она не видела, что делает Утка. Боролась изо всех сил, но силы эти, и без того невеликие, быстро покидали её в такт толчкам крови, текущей из разорванной шеи. Рядом упал некромант. Один его глаз с укором глядел на Малену, а там где прежде был второй, зияла узкая щель, достававшая до уха, из неё сочилось густое и красное.

Вдруг сделалось холодно, и боль почти исчезла. Кажется, монстр, прижимавший Малену к земле, тоже пропал. Но стало очень темно, не разглядеть. Вроде бы кто-то звал её, что-то прижимал к горлу…

А потом её оставили в покое. Малена провалилась в уютное ничто.