«Обо всем и ни о чем. Путевые записки»
Том 7. О неизведанных землях.
Глава 1. Об интересной находке.
Краенс Озерный, летописец, фольклорист и наблюдатель.
Издательство «Моргорский вестник», тираж 500 экз., 73 год.
30 числа сухого месяца 73 года

Крушд.
Не так давно вашему покорному слуге посчастливилось побывать в так называемом «Фронтире». Если быть точным, то не в самом нем, а на границе, где цивилизация все еще присутствует, и есть возможность договориться с местными жителями не только путем демонстрации собственных сил, шантажа или подкупа, но и вполне обоснованного торга. Если говорить честно – именно такого мнения о дальнем Фронтире я и придерживался до того, как наткнутлся на один занимательнейший путевой дневник. Я смог его выменять у местного торговца-орка на старый меч и пару порванных цепочек, чему безмерно рад. Как рассказал продавец, дневник ему за бесценок продал какой-то полоумный эльф, который, забрав деньги, убежал прочь, нечленораздельно бормоча себе что-то под нос. Дневник написан на Эльфийском, поэтому особой ценности в нем орк и не увидел, но и мне пришлось изрядно повозиться с переводом. Слава Лоту, в Моргоре нашлись умельцы, которые справились с самыми сложными местами за разумную плату, благо что я немного понимаю по-эльфийски: постоянные путешествия дают о себе знать.

Дневник представляет из себя небольшую книжку, явно эльфийского производства: бумага сделана из Лориэнской лозы, обложка из коры трубчатого дерева и расписана растительными орнаментами. По ее состоянию могу сказать, что с ней обращались бережно, однако угол опален, а в середине имеется отверстие от чего-то острого. Предположительно зуба или когтя. Кроме того, на момент покупки местами она была в неясного происхождения слизи розоватого цвета (как сказал орк, именно так он ее купил и сразу бросил в угол подвала).

Мой преданный читатель, я боюсь, что уже утомил тебя вступлением, но потерпи еще немного.
Содержание дневника – это записи молодого эльфа-авантюриста Дхоуатта (начало книги) и странствующего барда-эльфа Иллити (с конца книги). Видимо, дневник у них был один на двоих, и они по очереди заносили в него свои заметки. Фразы Дхоуатта отличаются лаконичностью, сдержанностью и содержательностью, рассказы же барда полны его эмоционального состояния и переживаний по поводу пережитого.

У обоих авторов дневника присутствует хронологический порядок ведения записей, поэтому я так же буду придерживаться его. Ниже представляю вашему вниманию перевод данного дневника (выдержками). Записи Дхоуатта озаглавлены как «Д», Иллити – «И». Ваш покорный слуга не ручается за сохранение стилей письма Д и И, поскольку перевод был сложен, однако я старался их передать максимально точно.

P.S. После прочтения дневника во мне загорелось желание самому направиться во Фронтир, однако, как показывает нижеприведенный текст, требуется основательная и длительная подготовка. Возможно, впоследствии я и смогу осуществить подобный вояж, что ты, мой читатель, конечно же узнаешь в главах моих новых книг.


02 жаркого месяца 72 года

Д:
Продолжение закончившегося дневника.
Украденное у Ссимы письмо доставлено Инги. По-видимому, донос на кого-то высокопоставленного. За мной следят уже третий день. Придется ночевать в людном месте. Трактир – это тоже неплохо.


03 жаркого месяца 72 года

Д:
Да, это была слежка. После непродолжительного боя со стражей, мне пришлось бежать из города. В Крушд больше ни ногой. Дорога на восток и север закрыта. Остается идти на запад, во Фронтир. По слухам, в пока еще пустых и пустынных землях есть надежда найти нетронутые и богатые уголки. А главное, за мной точно не будет хвоста.
P.S. Из трактира пришлось захватить с собой барда-идиота. Первый раз вижу, чтобы эльф так отвратительно пел, да еще и умудрился потерять свои записи о Фронтире. Насколько я понял из его никчемных песен, он там был, но недалеко. Он может мне пригодиться. Авось, что-то еще помнит. Зовут его вроде Иллити. Последние страницы своего дневника отдаю ему в распоряжение, в письменной форме он может лучше вспомнить опасности Фронтира. Я надеюсь.

И:
О да! Наконец я могу писать не на песке этих проклятых пустынь, а на великолепной бумаге из дома! Мой поэтический талант расцветает от одного запаха этих страниц!
О, зелень лесов,
О ветерок на щеке…
(Далее идет текст, не несущий художественной или иной другой ценности. Этот бард и правда не очень талантлив. Прим. Авт.)
… О Дхоуатт, мой спаситель!
Эти мерзкие пьянчуги ничего не могут понять в истинном искусстве, во многом благодаря этому я присоединился к более-менее родственной эльфийской душе. Вперед к новым приключениям!
К слову, Дхоуатт спрашивал меня о моих странствиях во Фронтире. Но я ничего не помню кроме песков, песков, жажды и еще раз песков. Хотя нет, еще были полудикие орки в некотором подобии таверн. Мне приходилось петь для них за еду. Но они хотя бы слушали…


05 жаркого месяца 72 года

И:
О, пески, опять вы забиваетесь в мои ажурные туфли, опять из-за вас невозможно открыть глаза … (Далее идет поток нескончаемых жалоб, суть которых сводится к высокой температуре и песку. Прим. Авт.)
Мой спаситель все никак не отстает с расспросами о местности. Я вспомнил, что говорят, если пойти далеко на запад, то пустыня кончится, а за ней благоуханные леса, невиданные цветы и, главное, вода. Говорят, там так много воды, как если бы пруд на заднем дворе в моем старом доме разлился на весь город. Да не то что город, на сто, тысячу городов. В таверне орки называли это «рыбья гавань». Фу, как мерзко, не люблю морских гадов! Пусть это называется «Блаженство жидкой стихии»!


10 жаркого месяца 72 года
Д:
Певец бесполезен. Во всяком случае, пока. У него напрочь отшибло память. Пока только сказки. Зато в случае опасности смогу использовать его в качестве живого щита.
По пути наткнулись на аколита огня. Последствия – в углу дневника и на спине барда. Хороший щит. И кольцо однозначно подойдет, хоть лично мне ближе стихия ветра.
К ночи пришли в подобие города. Называется Восточные Врата. Спать.

И:
Мой спаситель снова нас спас! Сколько за эти дни было нежити, крыс и мелких гадов! Но сегодня из ниоткуда появился аколит огня. С ним было невозможно договориться, начал кидаться огненными шарами, читать страшные заклинания. Его магия прошла по касательной к моей спине. Дхоуатт просто не успел среагировать, поэтому этот удар пришлось принять мне. Но мы живы, и все благодаря ему! Ура! Кольцо я благородно дал одеть моему герою, ведь он воин. Сейчас спит крепким сном, а мне хочется петь! Пойду спущусь в зал к этим варварам, может накормят.


11 жаркого месяца 72 года

Д:
С утра стало понятно, что Западные Врата – это и вправду Фронтир. Пяток торговцев, трактир, подобие орочьих домов, слепленных из того, что можно достать в этой местности. Хотя есть кварталы и гномов, и людей, и гоблинов. Их немного, но с ними хотя бы можно поговорить. Выяснил, что в дне пути на запад есть небольшое поселение эльфов. Но туда недавно прошел отряд стражи и магов для организации обороны и выращивания зелени. Оазис в пустыне – это хорошо, но мне пока еще нельзя попадаться законникам на глаза. В таверне выяснил, что можно обойти это поселение через зыбучие пески, в которых обитает «Жвач». Орки наотрез отказались обсуждать это животное, но мне и не особо интересно. Меч и кольцо отлично с ним справятся при необходимости.

И:
Вчерашнее полуночное приключение было весьма занятным. Как оказалось, меня здесь знают и неплохо слушают. Откуда-то из-за спины до меня донеслись слова «Жвач» и «живой», но я не имею ни малейшего представления, что это такое и что они имели в виду. А доколе меня кормят и поят, оно и не важно.

Мои старые новые друзья с пониманием отнеслись к тому, что я мало что помню, и показали город. Еще раз, как они сказали.
О, Врата в ад! Именно так выглядит город на границе пустоты и смерти… К слову, планировка его изрядно занятная: примерно половину места в небольшой долине занимают строения орков. Их, конечно, нельзя даже близко сравнить с эльфийской архитектурой, однако на проверку оказалось, что они неплохо сохраняют прохладу днем, а ночью зажженный заранее костер великолепно прогревает небольшую площадь жилища. В каждом доме обязательно есть подобие мастерской, где охотники разделывают добычу и мастерят хорошие вещи, только вот до безобразия неказистые.

В северной части поселения располагается небольшое, скажем так, предгорье – выход породы на поверхность. Там обосновалась местная гномья диаспора. В условиях сурового края гномам особенно некогда вытачивать в камне хоромы, но их дома (а эти жилища уже однозначно можно назвать домами) разительно отличаются от орочьих. Назовем их общежитиями. В каждом таком мини-поселении живет около 10 дварфов. Фасады украшены незатейливой по эльфийским меркам резьбой, но в подобных условиях ее можно назвать искусной. Внутри есть обеденный зал, кухня, мастерская, спальня и, естественно, спуск в штольню.
По иронии судьбы, порода такого забытого места богата огненными рубинами, шпатами, а также окислами железа, что позволяет мастерам изготавливать сносные даже по Гориндорским меркам мечи. Дварфами также был найден какой-то новый металл с необычными свойствами, однако даже приличная доза алкоголя не смогла разговорить ни одного из них.

Южнее места обитания орков, вследствие деятельности гоблинов, образовалось подобие болота. Да, в пустыне, да, на каменисто-песчаной почве. Я уж не знаю, как, но они это сделали. Гоблинский квартал всегда немного в дымке и пару. Внутри зданий из металла и камня что-то скрежещет и цокает. Архитектура… ну как: обычная гоблинская: металл, функциональность, алхимия. В принципе, всю их архитектуру можно описать этими тремя словами. Но одно здание выделяется из однотипных лабораторий. Это храм. Я не силен в гоблинской мифологии, да и внутрь ночью полупьяную компанию не пустили, но одно меня впечатлило точно: на крыше его был привязан Цеппелин. Причем не тот Цеппелин-ВР-23 (или как он там у них, я постоянно путаю кодировки) и его модификации, который каждый из нас мог видеть, и не раз, в цивилизованной части мира, а что-то новое. Да и отсвечивало оно каким-то странным светом.

Чуть восточнее и повыше гоблинов – люди. Я неплохо отношусь к людям за их пристрастие к земледелию, но как же они это бездарно делают! С тем количеством влаги, что распространяют гоблины, можно было бы райские сады организовать! А у них только лачуги, да хилые посевы зерновых. Но на жизнь и продажу хватает. К слову, в каждой лачуге обязательно есть маленький алтарь какого-нибудь божка. Такое впечатление, что тут собрались представитель всех возможных их религий.

Я понимаю тех эльфов, что строят свое поселение на востоке – в этом месте нормально жить нельзя, однако я успел почувствовать какое-то родство к этим существам. Все они здесь – либо бывшие авантюристы, либо настоящие. Кто-то осел, потому что не смог пройти дальше, кто-то пришел, потому что идти больше некуда, но всех их объединяет мечта о том далеком, что за дюнами и камнями. И каждого, кто приходит оттуда (еще западнее тоже есть поселения, но они скорее похожи на охотничьи лагеря и временные базы) местные слушают, разинув рты.

Но в принципе, они могли бы быть и чуть менее грубыми в общении.

Дхоуатт сказал, что мы выходим завтра, и идем в обход оазиса. Это, в общем-то, неплохо, сколько новых песен я сложу о героических приключениях двух эльфов во Фронтире! Но меня не покидает ощущение тревоги и дежавю: эти ворота я уже оставлял за спиной.


13 жаркого месяца 72 года

Д:
Второй день движемся на юго-запад. Помимо песчаных тварей ничего не попадается. Хоть яйца их можно на камнях жарить, и то хорошо. Но время от времени чувствуется какая-тот вибрация земли. Как будто ее кто-то беспокоит там, внутри. Иллити это тоже замечает.

И:
Я не сказал Дхоуатту, но утром 12го мне удалось выяснить, что такое «Жвач». Это гигантский песчаный червь, имеющий с десяток концентрических рядов зубов, расположенных по кругу. А еще он каким-то звуком воздействует на поверхность песков, что они могут становиться как твердыми, так и практически жидкими. Орки, хоть они и превосходные охотники, не заходят в зыбучие пески, ибо, как говорят, воздействие Жвача распространяется не только на песок, но и на мозг слышащего его существа.
Я не знаю, зачем я иду за Дхоуаттом, зная все это. Меня просто тянет туда, за ту дюну.

На этом дневник обрывается, но я подозреваю, что это путешествие едва ли закончилось благополучно. Хотя кто знает.
В следующей главе, мой читатель, я познакомлю тебя со своим путешествием в Карахен.