Залесье давно известно, как город, куда стекаются все, кому не нашлось места в другой части Пандоры. Но не только лихие люди да желающие начать новую жизнь прибывают сюда. Появилась аристократка-дварф Зигга, да не просто так, а сразу в Совет попала. Говорят, что влиятельные люди из Азарока сплавили неугодную девицу. Здорово мешала он своим буйным нравам высшей знати Азарока. Была мужеподобна, груба, любила выпить. Росту была небольшого, как все дварфы, но силу имела неженскую. Надавили из Азарока на Совет Залесья. Да и было, чем зацепить Советников. Многие в Залесье имели темное прошлое. Так и оказалась аристократка в Совете. Попав в Залесье, повела Зигга себя высокомерно, делами в Совете не занималась, но любила покомандовать и рушила все, за что бралась. После ее появления Залесье и перестало быть городом мастеров. Частенько заходила Зигга в трактир и напивалась там до скотоподобного состояния. Опьянев, любила всех оскорблять. Ее не трогали, сторонились, помнили про знатных родственников. Однажды в пьяном состояние шла она из трактира и налетела на женщину, возвращавшуюся с рынка. «Гляди, куда прешь, чернь» - заорала Зигга и, схватив бедную женщину за волосы, принялась избивать. Повалив женщину на землю, принялась пинать ее ногами. Затем, оставив женщину валяться, пошла дальше. К сожалению, женщина была беременной, и вечером у нее случился выкидыш. Может быть, так все и закончилось в другой части Пандоры, но это было Залесье, люди имели нрав крутой, обид не спускали (хоть до времени и терпели Зиггу). И наутро нашли Зиггу в канаве со свернутой шеей. Прибывшие из Тролльвиля для расследования стражники, были встречены угрюмым молчанием. На все расспросы соседи избитой женщины отвечали, что муж ее всю ночь просидел с больной женой, из дома не выходил. А кто бы мог еще это сделать – "знать не знаем, ведать не ведаем". Покрутились стражник, да и удалились ни с чем. Оно и самим то им не особо надо было. Сначала в Залесье опасались мести знати из Азарока. Но, похоже, те только были рады, что избавились навсегда от неугодной родственницы, а сами оказались к этому непричастными. На том все и закончилось.