Восхождение давалось нелегко. Вырубленные в камне ступени, и без того заваленные снегом, местами пропадали, сменяясь пологими каменистыми насыпями. Герой-дварф и его коллега-человек первыми после снегопада прокладывали путь, по которому пройдут десятки таких как они. Трудная дорога однако не мешал беседе, точнее монологу. Дварф что-то рассказывал, иногда останавливаясь и уточняя жестами форму, размер или направление. Его спутник в ответ только все больше округлял глаза.
    С вершины невысокой горы у самого Ола открывался вид на весь город и на часть извилистого тракта на Лорадо, а просвете между двумя пиками на востоке можно было увидеть, где начинаются болота Инд-Дирны, но взгляд обоих путников был устремлен в одну точку — на один из домов на окраине, на крыше которого кто-то неистово размахивал оранжевым флагом.

***
    Одержимость катанием с горы обрушилась на Ол, как лавина — сначала один снежный ручеек, затем неширокая река, и вот уже снег вперемешку с камнями завалил всё по самые крыши, город парализован, работает только таверна, да и то через нору. Так случилось и здесь.
    Недавний инцидент с Уттефэльлуа потряс многих. Мастера любили и за верность Олу, и за странную любовь к горам — она то и загнала эльфийку на злополучную вершину, с которой она сорвалась. Но все обошлось, почти без травм и где-то даже с изяществом. Город погудел и поцокал, в тысячный раз разобрал все детали невероятного заезда Мастера на собственном планшете и лег спать еще здоровым, чтобы на следующий день проснуться совершенно больным, зараженным скоростным спуском.
    «Первый ручеек» нашли под горой утром. Один из Героев, решил повторить успех Уттефэльлуа, но справился едва ли на четверть. К обеду таких было уже трое, один даже остался в живых. А к вечеру счёт перевалил за десяток. Лавина двинулась.
    Местные дварфы через пару дней окрестили безымянную гору Стоктхорнпунктур. Те же, кто не осилил ломаный дварфийский, ограничивались Хрустящей горой. И дело тут, конечно, было не в легком похрустывании снега под ногами поднимающихся наверх Героев, а в треске, скрежете и хрусте, который они издавали по пути обратно.
    Власти Ола честно пытались прекратить небезопасную практику. Специальные представители на нескольких языках объяснили, что речь идет о несчастном случае, и это вовсе не вызов, и тягаться здесь не с кем и очень нежелательно. После «проповедей» число заездов выросло чуть ли не вдвое. Ведь теперь это испытание отваги и ловкости стало и как бы полулегальным, что только подстегнуло авантюристов.
    Совету не оставалось ничего, кроме как возглавить это безобразие. Осыпающуюся тропу на гору укрепили, на особо крутых участках высекли ступени, чтобы исключить фальстарты. В самом же городе спешно развернули несколько больших лазаретов, в которые собрали швей и костоправов откуда только возможно. Благо невероятно быстро заживающие раны большего и не требовали. Местные жители опасались ходить к подобным лекарям, но Герои, еще не зараженные Стоктхорнпунктуром и те, кто не вылезал со склона, охотно пользовались их услугами. Также в городе открылись два просторных мортуария, где менее удачливые Герои, дожидались воскрешения, не опасаясь мародеров и бродячих собак. Курортные условия, одним словом.
    К концу сырого месяца Ол почти свыкся с новым повальным увлечением. Из-за трудностей с подбором сопровождения караваны и депеши по-прежнему уходили с опозданием, но всегда предсказуемым. Лазареты были полны, но пациенты в них не умирали. Наводнившие город герои распугали разбойников и отщепенцев из окрестностей. Город как будто снова начал дремать, теперь уже под мерный грохот доспехов с западной окраины, но тут его разбудил сам Совет, объявивший, что в ближайшее время в Оле пройдет ни много ни мало всепандорский турнир по скоростному спуску.

***
    «… а латная перчатка в черном поле означает… означает готовность надеть эту перчатку врезать как следует врагам клана, гильдии и всего хорошего». Дварф наконец завершил рассказ и взглянул на украшенный гербом щит, с такой нежностью, на которую способна не всякая мать. Оранжевый флаг внизу сменился зеленым. Бородач швырнул щит под ноги, уселся сверху и тут же исчез в снежном облаке, несущемся вниз по склону под вопли и улюлюканья поднимающихся наверх Героев.