Поход в Лазурь.

Давеча я узнал, что Лазурь в беде и остроухие на гране вымирания.
Не, ну я сам остроух и о своем вымирании не слышал, но двинулся в Лазурь, дабы проверить сплетни.
Долог или короток был мой путь, но все же я добрался до этой деревни, городом его уже было нельзя назвать. Какие-то люди промышляли рыболовным бизнесом, орки продавали копчености и на меня поглядывали, как на диковинное существо.

Впрочем ближе к делу. Я как могучий герой направился к старосте, дабы выяснить, что за дела в Лазури происходят. И что я увидел? Толстого человека, который явно не на своих хлебах жил, а кормила его Лазурь.
Увидев меня, он как то смущенно залепетал, что, дескать, герой пожаловал, а не хочет ли он откушать всякой снеди заморской.
С равным померятся силой я всегда не прочь, а вот слабаков обычно не трогаю. Но тут меня словно подменили…

Помню, гнал этого пухлого старосту, в одних исподних портках по всей Лазури и орал что то нецензурное. Помню рыбью девку, которую столкнул в её лягушатник, а потом ничего не помню.

Сижу вот в кандалах, смотрю на стражу, которая на меня злобно скалится, и ничего не понимаю и ладно бы кто - Орки. Это же Лазурь - город Эльфов.


Суд


Тот дородный человек, которого я обидел, оказался не старостой, а цельным мэром.
Город довел до состояния села, а мэром себя считает, тоже мне… Он и судил меня, а вместе с ним и дварф какой-то. Это позже я узнал, что этот бородач - ученик мэра. Во время суда я вообще не понимал, почему этот наглый коротышка постоянно орет на всех, грозит мне кулаком и обещает кару небесную. Интересно, это он какую кару мне обещает? Мне и хранителя моего более чем достаточно.
В общем, осудили меня по всей строгости и “справедливости” их закона на две тыщи монет.
Не, ну сам то мэр и на тысячу был согласен. Мало ли у героев какие сдвиги бывают после тракта. Оплатил моральный и физический ущерб, и все, дак нет же. Этот дварф побежал за лекарем и заставил того подсчитать, сколько и каких лекарств потребуется добропорядочному мэру, чтоб привести себя в полное здравие.

Эк фразу завернул, не от пенделя лечить, а о полном здравии речь завел. Ну лекарь там и насчитал микстур да пилюль на все болячки мэра начиная с подагры да ожирения и заканчивая врожденным косоглазием.

Это не суд, это балаган какой-то, а мне еще потом выписал дополнительно штраф в пятьсот монет за неуважение к суду.

Да вы сами посудите, разве я буду терпеть, когда меня как липку обдирают? Вот и сказал, что от синяка поможет лист репейника, который можно найти где угодно и совершенно бесплатно. А если так уж приспичило лекарю денег дать - так он за монету пол-литра йода отольет. Хоть весь обмажься.

Отдал я свои кровные и подумал: орки, дварфы теперь в мэры метят. Совсем Лазурь с землей сравняют и в штольни превратят. Надо что-то придумать. Хотя… А что тут долго думать? Гнать их взашей надо.


Беспорядки в Лазуре


Есть хотелось, хоть сапоги жуй, но нельзя. В Пандоре хорошие сапоги - большая редкость. На своих я недавно кожу поменял, да выдвижные лезвия в каблуки и носки мне кузнец приделал, так что сапоги было жалко. А денег после того посмешища в суде у меня не было.
Внезапный удар по голове мигом вывел меня из задумчивости, и вот уже перед вами не "размышляющий о высоком" эльф, а боевая машина уничтожения. Крутящийся цеп снес горшки с цветами на чьем то окне, стрелы пронзили подозрительно шевелящиеся простыни, развешанные для сушки, но врагов не было, и это было подозрительно. Вдруг неожиданный женский вопль - "Да что же ты делаешь, окаянный?", - заставил меня устыдиться. "Спасибо, Хранитель", - буркнул я и стал собирать монеты, которые, собственно, мне в голову и прилетели с небес.
Часть монет пришлось отдать за горшки и попорченное белье образумившей меня женщине, ну а на другую часть я решил потратить на себя. Есть все так же хотелось, да и на рынке надо было кое-что прикупить.
Подходя к центральной площади, я подумал сначала, что сегодня праздник какой-то. Но, как оказалось, это было выступление уже хорошо мне знакомого толстячка - мэра Славомира.
Он рассказывал, как много ценного и возвышенного мы им оставили. Ага, как же, оставили. Дварфам мы тогда проиграли нелегкую битву, вот и пришлось отступить, бросив всё. А еще он восхвалял этих коротышек, дескать, кузницы им настроили, дома-землянки и, подумать только, стену вокруг города возвели.
Вот недоросли, всю жизнь город охранял священный лес, который эти волосатые вырубили и пустили на ... Стыдно даже думать так о Священном Лесе. Поубивал бы всех. Эх, жаль, я тогда совсем мелкий был, а то бы пара сотен стрел нашла бы свои бородатые цели.
По выкрикам из толпы я понял, что мэр особой популярностью не пользуется. Вся его дальнейшая речь сводилась к призывам к созданию чего-то своего. Народ не оценил. Закиданный помидорами и тухлыми яйцами градоправитель быстро покинул трибуну.
Люди буянили вовсю. Кто-то начал бить стекла, какой-то мелкий воришка пытался стащить у меня последние монеты, но тут же могучим пинком был послан в ближайшую выгребную яму.
Выйдя к рынку, я удивился не менее, чем ранее у ратуши. Народ вместо того, чтобы торговать, поносил девку-рыбачку. Её я тоже узнал. Помню, как, гоняя мэра по клумбам, столкнул её в озерцо. Девушку звали Ярославой. По тому, что народ судачил, я понял, что она якобы обезрыбила все озера и реки в округе. Гонясь за наживой, ставила сети и творила прочий беспредел. Да, при эльфах такого не было. Огромные зеркальные карпы сами плыли в руки, а в речке мальчишки ловили выпрыгивающую из воды рыбу руками, но это были эльфийские мальчишки...
Эх, люди... Живут в чужих постройках, гадят у себя под окнами, рыбу и дичь, коей тут было не меряно поизвили, а леса то, леса-то какие были...
Вдруг какой-то орк, явно из "героев", достал хлыст и замахнулся на Ярославу, но тут уже вмешался я.
-Эй ты, зеленый, - крикнул я.
-Чтооо? - Взревел тот, поворачиваясь на мой голос.
-Во всех нормальных городах за такое поведение просто бьют в рыло. А если хочешь показать свое отношение к девушке, то лучше это делать при помощи цветов.
- Чего? -удивился орк. - Каких еще цветов?
-Ну, например, роз или там гладиолусов. Если хочешь выразить дружбу или любовь, то подари ей букет цветов, а если она тебе не симпатична, то брось под ноги.
- Цветочком, щебечешь, выразить дружбу и любовь… -Злобной оскал орка стал совсем узнаваем, такими нас в детстве пугали, показывая картинки из бестиария. - Будет тебе цветуек… щас усю свою любовь вырежу на твоих ушах! Да я ща именно тебя любить и дружить буду!
Орк стал доставать огромную бхулаву, но пение моей стрелы и последовавший за этим визг испортили собравшимся в кружок и притихшим горожанам, ожидающим долгого, кровопролитного поединка, всю малину.
За поворотом раздались крики и топот стражи. Убегать я не собирался, а вот толпа быстро рассосалась. Только скулящий, теперь уже одноглазый, орк да перепуганная девушка-рыбачка оставались ждать появления блюстителей порядка.




Эльф -советник.

От стражи меня тогда избавил молодой сородич. Даром, что молод, а такие ребусы на пандорском вперемежку с эльфийским выводил, что даже я обомлел, а копейщики вовсе приуныли. Видно было -- новенький, но уже в мантии советника, и это особенно порадовало. А когда он достал свод законов о патрульно-постовой службе и стал нараспев цитировать, то у патруля, на доспехах, все бляхи потускнели.

-- Руки убрать, отойти на два шага, подойти на шаг, представится по форме постовой службы. Какое подразделение, кто капитан, в какие часы ваш отряд патрулирует эту площадь?

Стражи вразнобой забормотали…
--Что? Где вы должны находиться? А вы в курсе, что у ратуши беспорядки? И по расписанию сейчас именно там ваш пост?! Немедленно иду к начальнику городской стражи!

Капитан стражи встрепенулся:
-- Какой труп ? Тот пьяный орк ? С сухим камышом в глазу ? А ну, мигом, к ратуше! Орк из болота вылез таким и упал тут. Я сам воочию все видел!
Повернулся к нам и добавил:
-- Они тоже свидетели, как эта пьяная свинья, вылезла из трясины и начала буянить. Пока не упала.
Мы, клацнув челюстями, дружно подтвердили, вообразив, как бы это выглядело, и скромно потупили взоры.
Капитан, увидев, что тут ему явно ничего не обломится, а также, прокрутив в голове устав, так чётко зачитанный ему советником, решил ретироваться, пока не прошлись по его помятому мудиру и грязным сапогам.
Стража развернулась и припустила к ратуше.
А юный эльф, элегантно поклонившись нам, представился:
-- Селихарли-Дэвидсон, городской советник.
Так и познакомились.

Позже он мне поведал, как вернулся на родину отца после учебы. Ну не нравилось парню стрелой птице в глаз попадать на другом концу леса в соревнованиях со сверстниками. Подумав немного, пошел учиться на законника. У эльфов такое бывает. С нашим-то долгожительством многие за тысячу лет себя разной житухой испытывали, дабы не скучать.

Голос древней богини

Эльфы только благодаря своей выдержке не хватались за луки.
Люди громко возмущались, но по природе своей все это превратили в балаган.
Орки, громко хохоча между собой, устроили тотализатор: прикатили повозку с тухлыми тыквами и стали по очереди кидать в тщедушную проповедницу.
Дварфы все это пытались заглушить работой в кузницах, а еще и задымить, нещадно раздувая меха.

Дым и грохот витали над площадью, в центре которой Ву-суун гортанно выкрикивала какие-то обращения к наспех сделанному ею же "шедевру" авангардного искусства -- гоблинскому идолу.

--Религия должна успокаивать массы и дарить людям надежду, а не устраивать массовые беспорядки, -- так прокомментировал хаос на площади один из уважаемых старейшин города.
--Религия должна быть изысканной и впечатляющей, -- охарактеризовал сие действие второй, но не успел он закончить, как первый старейшина вцепился ему в бороду.
-- Неприглядная картинка, -- резюмировал Селихарли Дэвидсон и поинтерисовался: -- А может это обращение к болотному идолу так подействовало на них ?

Старейшины притихли. Они поняли, что это именно то, что витало в воздухе, но поймать и выразить это никто не решался.

И тут под потолком в ратуше, многократно усиленное эхом, раздалось:
-- Выгнать её из города немедленно: в вечном лесу стали опадать листья, а на полях стали появляться болота.